В апреле 1977 года издательский мир Лондона и Нью-Йорка был поражен появлением книги Дэвида Ирвинга Война Гитлера. Это была уникальная среди биографий книга, в которой автор описывал важное историческое событие – Вторую мировую войну глазами одного из диктаторов. «То, чего Гитлер не приказал или чему не научился, не фигурирует в этой книге», – объясняет автор. «Повествование о событиях разворачивается в той точной последовательности, в которой сам Гитлер оказался в них замешан».
Это необычный прием, но он работает. Книга была продана тиражом в тридцать тысяч экземпляров в своем первом издании в Великобритании в твердом переплете и часто переиздавалась и переводилась после этого. Она стала рекомендуемым справочным изданием в Вест-Пойнте, в Сандхерсте, в военных академиях по всей бывшей Империи и в университетских библиотеках по всему миру, потому что в ней цитировались дневники и документы, которые другие известные историки не удосужились найти.
В отличие от других историков Ирвинг лично общался со многими участниками событий, использовал кучу разных и редких источников, знает немецкий. Многие источники – разговоры и письма, т.е. не факт, что Гитлер говорил не то, что слушатель хотел услышать, как Ирвинг сам отмечает в начале книги. Некоторые слова Гитлера слегка противоречат действиям, особенно до начала войны, планы в разные стороны он строил.
Описывается в основном точка зрения немцев, т.е. не всегда их суждения были правдой. Например, они хотели думать, что наносят превентивный удар по СССР, но реальных доказательств не было, и их даже сейчас нет, видимо. Борман пытался свалить на Москву заговор 20 июля. Немцы нерационально боялись и презирали русских, но Гитлер необъяснимо любил Британию, из-за чего плохие решения принимал — проиграл из принципа, можно сказать. Англофилия убивает – за другими примерами не нужно идти. Немцы были лицемерами еще тогда, как типичные западные люди: когда русские что-то делают – это азиатское варварство, но свое насилие – справедливое и цивильное; ценят британских пленных, взрывавших их мирные города, «не нарушают конвенцию», но советские пленные как-то погибали толпами, даже не вспоминали о них или о конвенции.